Народ объединяли много раз,
На драку – чаще, на работу – реже.
Князей всевластных раздавался глас
С призывом встать за веру и надежду.
И за Непрядву русские полки
Потоком шли под Дмитрия знамёна,
И помнят степи взмах его руки –
Героя нестареющего Дона.
Потом ещё не раз в суровый час
Меняли плуг на копья и булавы.
И боль беды объединяла нас,
И крест благословлял на бой кровавый.
То против польских рыцарей шальных,
То против войск лихих Наполеона…
Перечислять придётся долго их,
Кто в русских землях растерял знамёна.
И, толи в память тех суровых лет,
То ли потомкам дальним в назиданье
Единства День провозгласил декрет,
И ждёт тот День народного признанья.
Но не спешит с признанием народ,
Привык к иным позднеосенним датам.
В миг не заставишь сделать разворот
Парада сорок первого солдата.
Ещё он жив и память в нём жива,
Пусть новый праздник будет их достоин.
Коль мы единству жалуем права,
На драку – чаще, на работу – реже.
Князей всевластных раздавался глас
С призывом встать за веру и надежду.
И за Непрядву русские полки
Потоком шли под Дмитрия знамёна,
И помнят степи взмах его руки –
Героя нестареющего Дона.
Потом ещё не раз в суровый час
Меняли плуг на копья и булавы.
И боль беды объединяла нас,
И крест благословлял на бой кровавый.
То против польских рыцарей шальных,
То против войск лихих Наполеона…
Перечислять придётся долго их,
Кто в русских землях растерял знамёна.
И, толи в память тех суровых лет,
То ли потомкам дальним в назиданье
Единства День провозгласил декрет,
И ждёт тот День народного признанья.
Но не спешит с признанием народ,
Привык к иным позднеосенним датам.
В миг не заставишь сделать разворот
Парада сорок первого солдата.
Ещё он жив и память в нём жива,
Пусть новый праздник будет их достоин.
Коль мы единству жалуем права,
То прежде надо разучиться ссорить.