435 лет назад, 14 июня 1543 года, погиб под пытками Михаил Иванович Воротынский, выдающийся военачальник.

Высшая власть в России редко принадлежала всецело русским. Вот выдержка из документа эпохи Грозного: «При государе царе и великом князе Иване Васильевиче всея Руси служили: царь Симеон Бекбулатович Тверской, царь Симеон Касаевич Казанской, царь Александр Сафа-Киреевич Казанской, царь Дербыш Алеев, царь Шиг-Алей Шигавлеярович Казанской, Лифлянтской король Арцы-Магнус, царевич Тахтамыш, царевич Кайбула, у нево сын царевич Михаил Куйбулович, царевич Ибак, царевич Бекбулат».

Некоторые русские имена царевичей говорят о том, что они приняли Православие лишь из карьерных соображений. Кроме татарских «царей и царевичей» на Руси нашли приют многие мурзы, уланы, беки и прочие мелкие и незнатные татары из их окружения. Фамилии, имеющие тюркские корни в своей основе, настолько размножились в России с тех пор, что стали восприниматься почти как славянские: Курбатовы, Басмановы, Ахматовы, Щелкановы (от Чол-хан), Уваровы, Урусовы, Есиповы и пр. Недавние победители татар, русские воеводы все более теряли свои позиции. Не исключено, что именно в инородцах Грозный видел возможный и желательный ему противовес всё увеличивающемуся влиянию русской аристократии. И это была его роковая ошибка, обернувшаяся для России волной кровавых потрясений.

Особенно такое жестокое отношение сказалось на судьбе Михаила Ивановича — одного из последних удельных князей. Он не интриговал против царя, а служил ему верой и правдой. По свидетельству Курбского, «муж крепкий и мужественный, в полкоустроениях зело искусный» рано начал государеву службу, был великокняжеским наместником в Костроме.

В 1543 году служил воеводой в Белёве, потом в Калуге, Ярославле и Васильгородске (Васильсурске), затем — в Одоеве, в Рязани и Коломне. Все русские города-крепости узнал, укрепил, тем самым снискал уважение воинства. Участвовал в походах против шведов. Особенно отличился в Казанских походах.

В 1552 году при осаде Казани увлёк за собой стрельцов и захватил Арскую башню; возглавляя Большой полк во время штурма кремля, умело руководил боем. В 1559 году отбил нападение крымских татар под Тулой. Казалось бы, столько заслуг перед троном, но в 1562 году полководец подвергся незаслуженной опале, возможно, как сторонник А. Ф. Адашева, и был сослан вместе с женой и детьми на Белое озеро. Его земельные владения были конфискованы. В 1566 году был помилован, и после службы в Серпухове Иван IV в 1571 году назначил Воротынского «ведать станицы и сторожи». Сторожевая и станичная служба при многоопытном Воротынском получила точную регламентацию в виде первого в России устава сторожевой службы 1571 года («Боярский приговор» о станичной и сторожевой службе), сыгравшего большую роль в организации охраны и обороны русских границ. В том же году, находясь со своим полком возле Москвы на Таганском лугу, отразил атаки крымских татар и заставил их отойти от столицы.

Летом решающего 1572 года ДевлетГирей двинулся на российскую столицу во главе огромной армии уже в 120 тыс. человек, в их числе 7 тыс. отборных янычар. Иван Грозный бежал из Москвы в Новгород. Снова почти без потерь хан преодолел Оку, и его войско несколькими крупными отрядами устремилось к Москве. Единственной силой, прикрывавшей столицу с юга, была в два раза меньшая (60-тысячная) русская армия во главе с князем Михаилом Воротынским. Русские полки поспешно бросились за неприятелем и настигли его у подмосковного селения Молоди. Причём авангард ханского войска подступал уже к реке Пахре, а арьергард находился у села Молоди. Боясь русских ударов с тыла, хан прервал прорыв к Москве и повернул назад, намереваясь сокрушить армию Воротынского. Без её разгрома правитель Крыма не мог достичь поставленных целей: ведь он задумал уничтожить русское государство и уже заранее расписал его уделы родственникам и сподвижникам. Мечтая о покорении Москвы, хан изменил вековой тактике Орды (набег — отход) и вступил в сражение. Но в открытом бою на своей земле даже уступающая в два раза русская армия представляла неодолимую силу. Воротынский применил хитрость — подвижную крепость на колёсах «Гуляй-город», заставил спешиться степняков и разгромил их в открытой схватке.

Но не прошло и десяти месяцев после исторической победы, как Михаил Иванович был в 1573 арестован по ложному доносу, подвергнут страшным пыткам, от которых умер по дороге в ссылку. Вместе с ним были замучены русские родовитые князья К. Р. Одоевский, М. Я. Морозов и др.

По странному стечению обстоятельств к царю был приближен взятый в плен у Молодей татарский военачальник и неукротимый враг Руси Дивей-мурза, происходивший из колена Ширин. Есть основания считать, что именно он служил десять лет Грозному, а потом бежал в Польшу. Казнь Воротынского больше напоминает месть со стороны нового окружения за поражение у Молодей.

К концу XVI века уже прочно сложилось и надолго закрепилось своеобразное социальное устройство Московского государства: над огромной массой русского крестьянства стояла исключительно инородная аристократия.

Писатель-историк из Можайска Владимир Куковенко провёл глубокие исследования по национальному составу приближённых Ивана Грозного. Незадолго до своей смерти мучимый раскаянием и страхом перед небесной карой царь разослал по монастырям синодик (список) казнённых и замученных по его распоряжению людей для поминовения и христианского отпевания. В наиболее полных списках синодика перечислено около шести тысяч человек, погибших в годы разгула опричнины. «Среди них, — пишет Куковенко, — я насчитал всего пять (!) человек, имевших тюркские имена. Притом это были настолько незначительные люди, что о них не сохранилось никаких сведений в исторических документах. Не было казнено ни одного татарского царя, ни одного татарского царевича, ни одного князя и ни одного мурзы! То же самое и в отношении родовитых ногаев и черкесов. Жертвы опричного террора — сплошь русские люди, притом из самых древних и родовитых аристократических фамилий». Почти четверть века русская аристократия целыми семьями клала головы на плахи, но инородцы твёрдо и неизменно стояли у трона. Россия была растерзана и побеждена в той же Ливонской войне изнутри. И тут уж, конечно, военный и организационный талант Михаила Воротынского — пригодиться не мог. А может быть, он стал заложником безжалостной политики «сдержек и противовесов», как говорят сегодня, но в те века они носили более открытый и кровавый характер. Так в июне 1573 года и погиб под пытками выдающийся воин Руси.

Недооценённая битва

В 45 километрах от Московского Кремля, между современными городами Подольск и Чехов, у села Молоди в 1572 году произошло знаменательное сражение, ставшее поворотной точкой в многовековом противостоянии русского государства и самого непокорного осколка Золотой Орды - Крымского ханства

Крымское ханство терзало Московское государство. В начале 1572 года под угрозой нового набега Царь Иван Васильевич Грозный эвакуировал столицу. На сотнях возов из Кремля в Новгород были отправлены казна, архивы, высшая знать, в том числе семейство царя.

Летом памятного 1572 года крымский хан Давлет-Гирей двинул на российскую столицу огромную армию: 120 тысяч человек, в том числе 7 тысяч отборных янычар. Почти без потерь он преодолел Оку, и его войско несколькими крупными отрядами устремилось к Москве. Единственной силой, прикрывавшей столицу с юга, была в два раза меньшая 60-тысячная русская армия во главе с опальным князем Михаилом Воротынским, который разделил судьбу многих выдающихся людей эпохи Грозного: герой взятия Казани был сослан на Белоозеро, а в 1566 году весьма дальновидно прощён - льстецы и инородцы у царского трона не умели воевать за чуждое отечество.

На помощь полководцу пришла тысяча донских казаков с атаманом Мишкой Черкашениным. Тогдашние казаки были действенной силой! Русские полки поспешно бросились за неприятелем и настигли его у подмосковного селения Молоди. Причём головные части ханского войска подступали уже к реке Пахре, а арьергард - застрял у села Молоди. Конный полк молодого князя Дмитрия Хворостинина, резво преследовавший неприятеля, бесстрашно атаковал крымчаков и нанёс ему поражение. Опасаясь за свой тыл, хан прервал наступление на Москву и повернул назад, намереваясь сокрушить основную армию Воротынского. Без её разгрома правитель Крыма не мог достичь поставленных целей: ведь он задумал уничтожить русское государство и уже заранее расписал его уделы родственникам и сподвижникам. Зачарованный мечтой о покорении Москвы, брошенной Грозным, убежавшим в Новгород, хан изменил вековой тактике Орды (набег - отход) и решил вступить в генеральное сражение. Но в открытом бою на своей земле даже уступающая в два раза русская армия представляла неодолимую силу.

Два дня от Пахры до Молодки - реки, которая хоть и обмелела, но до сих пор опоясывает Молоди, шли маневренные стычки. Хан прощупывал позиции Воротынского, опасаясь подмоги из Москвы. Но 31 июля, убедившись, что русской армии помощи ждать неоткуда, атаковал её базовый лагерь у речки Рожай. Положение осаждённого лагеря стало критическим, в жару прибавлялось раненых, кончалась вода и продовольствие. Наступила кульминация битвы, лагерь и воздвигнутый на телегах укреплённый "гуляй-город" надо было брать в пехотном строю. И тогда в запале Давлет-Гирей совершил вторую роковую ошибку: велел сойти воинам с коней и вместе с янычарами идти на приступ пешим строем. Степняки не выдержали открытой схватки и дрогнули. Лучшие конники превратились в толпу, многие погибли, так и не сев на коней. Избиение крымчаков продолжалось до полной победы. Среди павших - сын, внук и зять Давлет-Гирея... Ночью 3 августа, собрав остатки поверженного войска, потрясённый хан начал отход. В тёплые края вернулось едва ли 10 тысяч воинов.

Это была последняя крупнейшая битва Руси со Степью. Потеряв более 100 тысяч войска (из янычар не спасся никто!), Крымское ханство утратило былую мощь и уже не смогло восстановить её. Итог - присоединение Крыма к Российской империи. Исторический прозаик Владимир Куковенко, который живёт в Можайске, писал с горечью: "Это сражение стоит в ряду величайших исторических побед русского народа. Его можно без всякой натяжки приравнять и к сражению на Чудском озере, и к Мамаеву побоищу, и к Бородинской битве. Весы истории колебались в тот момент вновь, решался страшный вопрос - быть или не быть Руси? И вот это поле отечественной исторической славы вычеркнуто из нашей памяти. На нём нет даже скромного знака, отмечающего подвиг предков, не говоря уж о мемориале или памятнике Воротынскому - русскому национальному герою... И, будто в насмешку над нашим прошлым, железнодорожная станция, расположенная у села Молоди, носит название "Колхозная"!".

Меня название станции - не смущает: разрушенные ныне колхозы тоже немало сделали для России, особенно в войну и в пору восстановления страны. Что сегодня в селе? Заведующая библиотекой, расположенной в бывшем школьном тире, вздыхает: "Cело умирает. Вроде оно большое - 1200 человек, но более 60 % пенсионеры. Есть приют на 40 детей, в школе 140 учеников. Но из работящего возраста - одни дачники. Мы недавно КВН проводили: команда пенсионеров против команды школьников".

В таких условиях историю трудно беречь. Установили недалеко от шоссе памятный камень: "Здесь будет часовня в память...". Но после этого глава района Геннадий Недосека - трагически погиб, настоятель недальней Давидовой пустыни о. Константин - злодейски убит. С уходом окормителей и работа по возведению часовни заглохла. Даже 300-летие храма Воскресения Господня и 100-летие сельской школы отметили скромно и тихо. Красивейшая усадьба в стиле классицизма, первым владельцем которой был граф Фёдор Головин, продолжает разрушаться. В дни юбилея не избавиться от горькой мысли: накануне войны по личному указанию Сталина были созданы фильмы, прославляющие Александра Невского и Суворова, а сегодня в стране, окружённой врагами - героическая история забыта!

Вот бы снять фильм о последней битве за владение Крымом и о воеводе Михаиле Воротынском. Не нужно дорогостоящих декораций, экспедиций в дальние края - сама природа здесь подскажет и напомнит о событиях 435-летней давности у села, вытянувшегося вдоль старой Рязанской дороги. Даже массовка уже есть: члены военных клубов разыгрывали битву при Молодях - только снимай! Просто, благородно и... несбыточно в нынешней России, проигрывающей сейчас все "битвы при Молодях". Молоди - это значит, по-местному, - молодая поросль в природе, а ведь можно толковать шире - в социальном и духовном смысле.

Подольск-Чехов

Александр Александрович КАДАШЕВСКИЙ

Русский Дом, 2007г.